il cambio di fuso orario?
– Non funziona su di me,233 – отвечает он и притягивает меня к себе.
За завтраком проговариваем планы на месяц. Уже обсуждали их по скайпу. Дел намечено много: мне хочется и город показать, и родных навестить, и в соседний город съездить к брату, и витражи к отправке приготовить, и платье свадебное не забыть. Шучу.
Приближается время обеда. А пока включаю телевизор, там начинается комедия «Иван Васильевич меняет профессию». Вместе со мной Марко смеется над поворотами сюжета. Перевода почти не требуется. В месте, где происходит царский банкет, он удивлен обилием еды на столе. В Италии не ставят на стол все сразу, перемену блюд делают постепенно, делая паузы между этапами трапезы.
– Perchè è cosi?234
– Questa è una festa, molti piatti sono normali sulla tavola russa.235
Меня отвлекает звонок. Зять Веня удивляется в трубку телефона:
– Вы где? Забыли что сегодня приглашены на обед?
– Ой, совсем вылетело из головы! Пять минут и выезжаем!
Веня, потешаясь над короткой памятью влюбленных, заново проговаривает адрес коттеджа его брата на другом конце города. Кладу трубку и сообщаю суть дела Марко. Снова беру телефон, заказываю такси. А у Марко свой вопрос:
– Dove posso acquistare del buon vino italiano nella tua città?
– In un’enoteca vicino a Piazza Lenin.236
С бутылками итальянского вина категории DOCG237 мчимся в коттеджный поселок. Нас встречает Саша с детьми и мужем, и его брат с семьей. Заходим в зал, Марко застывает на пороге. Большой стол обильно уставлен яствами, как в только что увиденном фильме.
– Mamma mia, – взмахивает руками итальянец, – questa è la tavola reale!238
– Il tavolo degli zar,239 – поправляю я.
Ребята в восторге от такой реакции.
– Ну вы расстарались, чего здесь только нет! – шучу. – Не хватает только «почек заячьих верченых240», да?
– Мы с Элей с утра готовили, – поясняет с улыбкой Саша, – пусть пробует русскую еду, надеемся, будет интересно.
С моих колен не слазит четырехлетняя Симочка. А Марко живо пробует и винегрет, и селедку под шубой, и оливье; рулетики блинные, рулетики баклажанные, сырные шарики, салат мимоза, грибочки маринованные и даже что-то заливное в прозрачных чашках… Всего и не перечислить.
– А на горячее рыба в шарабане, сейчас с Игорем идем делать, – тихо сбоку подсказывает зять.
Через час выхожу во двор: на широкой качели Марко, по бокам довольные внуки, втроем качаются, дети визжат.
Братья достают из шарабана двух золотистых рыбин. Полуметровые сазан и верхогляд разливают копченый аромат по двору.
Снова идем в дом.
Опять разливается вино по бокалам. Рыба тает во рту. Животы уже лопаются, но хочется попробовать все.
Конечно, сердце итальянца растаяло, путь к нему надежно пролег через желудок! А уж я, как мама, и расчувствовалась, и растрогалась.
На следующий день
Стоим на обочине дороги. Голосую. Час назад купили конфет, печенья и пряников, сыра и колбас – едем на дачу к маме. Дорога неблизкая, километров двадцать. Полпути проехали автобусом, рассчитывая на пересадку в пригородный. Но, видя бесконечную очередь, понимаю, окажемся «селедками в бочке». Задавят еще моего иностранца. Лучше остановить частника.
– Perché sei sulla strada con la mano alzata? – спрашивает Марко.
– Provo a fermare una macchina,241 – отвечаю, не отводя глаз от потока машин, одна из них притормаживает.
Водитель понимает маршрут с полуслова, едем с полным комфортом до самой дачи. Останавливаемся у кирпичного дома с высокой крышей. Отчим Андрей Георгиевич широко распахивает калитку, зовет маму, та спешит улыбаясь. Они с волнением ждут нас с раннего утра. Не каждый день в дом является иностранец.
– Мама, это Марко, мой жених, – сияю я, – Марко, это мама Анна!
Мама смотрит добрыми глазами, мой мужчина ей нравится. Она разбирается в людях. Да и Марко тоже. Его искренняя улыбка полна симпатии к моим родным. Глаза простодушного отчима сияют радушием. Идем в дом.
– Он совсем не говорит по-русски? – уточняет мама.
– Неа.
– А как же с ним разговаривать?
– Через меня, – смеюсь я.
В основательном двухэтажном доме уют и прохлада. Диван зовет развалиться на нем. Но не терпится показать Марко наше хозяйство.
– Vedi la seconda casa piccola, in fondo al marciapiede di legno? Quella è una cucina che viene usata in estate. Vicino c’è una doccia estiva. L’acqua si sta riscaldando sui tetto sotto il sole. Andiamo ti mostro i lamponi. Ed ecco il ribes,242 – хвалюсь я.
Кусты полны ягод. Едим малину прямо с веток. Возможно, Марко делает это впервые в жизни. Потом спрошу у него.
– Алина, наберите заодно помидор и огурцов на стол, – слышу мамин голос из кухни, она на печи разогревает куриные ножки.
Беру ведерко, показываю пример и горожанин сам рвет огурчики. Обедать садимся на открытой веранде при летней кухне. Стол уставлен закусками, бери, что хочешь, в любом порядке. Марко уже не удивляясь «царскому пиру», открывает итальянское вино. Раскрасневшийся отчим спрашивает, как по-итальянски чокаются.
– Так же, как и мы, при этом говорят «чин-чин».
– Чин-чин, – повторяет он.
Воздух здесь свежее, чем в городе, солнце ласково купает лучами веранду. Тишина, только птицы, звук поездов вдали и наша беседа. Мама подкладывает будущему зятю еще курочки. Марко чувствует себя в своей тарелке. На самом деле родители старше него всего на тринадцать лет. А он старше меня на восемь243. Мне пятьдесят три.
«Ой!» – вдруг вспыхивает воспоминание в голове. «А ведь хиромант говорил о счастливом браке именно в 53!» Смотрю тайком на правую ладонь: «И как среди этих линий можно было увидеть цифры?..» Чудеса, да и только!
Говорим о том о сем. Мама спрашивает, кем Марко работает. Есть ли у него братья и сестры. Захмелевший отчим интересуется климатом Италии зимой. Жених спокойно отвечает. Если и волнуется, то по нему не видно. В силу профессии и частого общения с разными персонами, он сразу увидел в моих родных простых открытых людей.
Тут вспоминаю, что жених хотел получить благословение. И хотя мама в курсе переезда, все равно удивляется моим словам:
– Мама, Марко просит у тебя моей руки. Наша свадьба 17 сентября, ты согласна?
Пауза, мама растеряна. Соображаю, что мамочка и так взволнована хлопотами, можно было бы за ужином сказать или завтра. Соблюсти ритуал, так сказать. Но дело сделано. Оба смотрим на маму и ждем ответа.
– Так неожиданно, – говорит мама, имея в виду мой быстрый переход в беседе с одной темы на другую, собирается с мыслями и, наконец, произносит:
– Береги ее Марко. Мое вам материнское благословение. Живите в мире и согласии, здравии и благополучии, дружно и долго! Будьте счастливы!
Перевожу, хотя Марко сам понял, что мама все одобряет. Мы взволнованы. Прошу отчима снова налить вина.
Взяв в руки бокал, мама уже просто и весело восклицает:
– Горько!
Смущенно улыбаясь, выполняем пожелание. Потом пьем чай. Мама предлагает Марко растворимый кофе, но он тоже хочет чай. С сахарным печеньем.
После обеда идем за водой к колодцу. Но, там где раньше был колодец, теперь колонка с краном на электрической помпе. Ну вот, исчезла романтика. Сейчас бы Марко нарастил мускулы, вытаскивая ведро из колодезных глубин. Ладно, ограничимся шествием с ведрами по улице метров двести.
Показываю, как налить воду в рукомойник и пользоваться. Заодно веду к туалету и тоже объясняю, что и как. Марко улыбается, из детства помнит такой. Но системой летнего душа удивлен.
Снова идем за водой, ему нравится чувствовать себя сильным и полезным. На ужин копаем молодую картошку. Тут же, напротив веранды.
– Мам, копать или подкапывать?
– Да выдергивайте кусты с ближнего края, земля рыхлая. Эта уже поспела.
Белобокие плоды Марко собирает впервые. Они легко стряхиваются с кустов и падают ему в ладони. Моем в тазике.
– Чистить не надо, молодую сварю
